Постарался вспомнить, что я делал в те или иные исторические моменты.
Жизнь полна разных судьбоносных событий. Но не всегда сразу понятно их значение. Помните ли вы, что делали в разные важные исторические моменты? Некоторые моменты я помню. Во время расстрела танками Белого дома в 93 году мы смотрели с родителями фильм-катастрофу о падении самолёта. И нам тогда очень не нравилось, что фильм прерывали выпусками новостей. 11 сентября 2001 года мы собирались с другом на прогулку. Услышали новости по радио, включили телевизор, а там какой-то плохой фантастический фильм. Потом весь день говорили лишь о трагедии.
Осенью 2021 года я угодил в ковидный госпиталь в Петербурге. Меня привезли туда на скорой прямо из аэропорта Пулково. Стал терять сознание прямо в зале вылета. В больнице я прочитал «1984» Оруэлла. И твёрдо решил, что пора уезжать из страны. Меня переубеждали абсолютно все. В итоге я смирился. Но впал в депрессию. Я не видел больше смысла во всём, что я делаю. Впереди очевидно ждал пушистый белый зверёк. Который всё больше обретал вполне конкретные формы.
В статьях в те дни я писал, что война буквально на пороге. Но защитные механизмы психики не позволяли принять эту реальность. Я надеялся, что ошибаюсь. В феврале 2022 года признаки скорой войны начали уже буквально сверлить мозг и орать сиреной. За день до моего сорокалетия признали ЛНР и ДНР. 24 февраля о войне я узнал из ленты в фейсбуке. Несмотря на понимание вероятности войны, это был шок. Помню, как позже мы обсуждали с другом потопление крейсера Москва во время бизнес-ланча в чебоксарском отеле Ibis.
Позже стали появляться признаки проблем, связанных с моими статьями и публичной антивоенной позицией. Практически все знакомые стали просить меня замолчать. Другие уже покинули страну. И буквально умоляли, чтобы я поскорее уезжал, пока не поздно. В сентябре 2022 года у нас был запланирован отпуск в Красной поляне. Были куплены авиабилеты и забронированы отели. Примерно в это же время я начал получать какие-то абсолютно жуткие угрозы.
За пару дней до нашего вылета в Сочи была объявлена мобилизация. А мне прилетел первый привет от Роскомнадзора с требованием удалить статью и указанием разных статей УК. Прилетев в Сочи, мы прямо в аэропорту попытались купить билет в Белград, но не смогли. Купили онлайн для меня билет в Анталью, куда недавно перебрались мои бывшие коллеги. Они обещали помочь. И помогли. Когда я прилетел в Анталью, город был забит тысячами абсолютно потерянных российских мужчин, бежавших от мобилизации. Потом люди частично разъехались, но цены на жилье взлетели катастрофически.
Хостинг отключил мои сайты по требованию Роскомнадзора. Я перенес их на зарубежные домены и хостинг. И начал пачками получать требования цензурных ведомств удалить статьи уже по новому домену. Пятого февраля 2023 года мой сайт был заблокирован, в сентябре того же года начались повальные блокировки разных моих блогов. Шестого февраля 2023 года у меня было собеседование в турецком миграционном ведомстве. В тот же день произошло ужасное землетрясение. Но я узнал о нем лишь из новостей. Ибо в Анталье было спокойно. Потом были отказ в турецком ВНЖ, пара недель в Бишкеке, три дня в Белграде и переезд в Черногорию, где я прожил почти десять месяцев.
Когда случился пригожинский бунт, Оля уже купила билеты в Черногорию. И мы очень боялись, что в стране начнется хаос и прекратится авиасообщение. В день бунта я стоял возле набережной Пераста вместе с новыми друзьями, ребятами из России, работавшими здесь в горячий сезон, и делился новостями. Так как я профессиональный журналист, всем было очень важно знать моё мнение. Но было очень сложно разобраться в ситуации. Когда казалось, что колонны уже подходят к Москве и попахивает гражданской войной, Пригожин вдруг дал заднюю. Я прекрасно помню этот момент. Некоторые мои российские знакомые были тогда разочарованы, но мы с ребятами вздохнули с облегчением. Когда был взорван самолёт Пригожина, мы с Олей уже снова были вместе. Тот месяц мы проводили в Никшиче, где у нас тоже появились друзья.
Когда на этапе вдруг пропал Навальный, мы были то ли в Черногории, то ли в Боснии и Герцеговине, уже не помню. А когда пришла ужасная весть о том, что Алексей убит, мы были уже во Франции. За два дня до этого мы прилетели из Белграда, где при поддержке «Репортёров без границ» смогли оформить визу во Францию. Наша подруга из Никшича, Маша, вдруг написала в телегу: «Саш, ну как так-то, ведь убили они его…«. В этот момент мы были в парижском пригороде Кретей, искали префектуру и здание SPADA для того, чтобы подать заявление о предоставлении убежища. Шёл дождь, но мы остановились и стали читать новости. Прямо под дождём, смахивая капли воды с экранов смартфонов. Они были похожи на слёзы.
В день похорон Навального, мы уже были в городке Pompey, пригороде Nancy (департамент Meurthe-et-Moselle). А сейчас мы уже почти месяц живем в городе Metz, столице соседнего департамента Moselle. Историческая область, где находится эти города, раньше называлась Лотарингией. А соседний Страсбург — столица региога Эльзас. И одна из столиц Евросоюза. Мец — явно не финальная точка нашего эмигрантского пути. Впереди ещё много новых городов и событий. Если честно, каждое утро с некоторой опаской открываю новости. Надежды на хорошие вести из России давно уже нет…
Друзья! Если вам понравился текст, пожалуйста, поставьте лайк, подпишитесь на блог и поделитесь вашими эмоциями в комментариях. Благодаря этому материал увидит ещё больше людей!
Восемь моих каналов на Дзене, ЖЖ и мой сайт были заблокированы Роскомнадзором. Чтобы оставаться на связи, пожалуйста, подписывайтесь на мой телеграм-канал — t.me/udikov_am
Другие мои материалы по теме (для России — только с VPN):
- Моё интервью для крупной словацкой газеты SME (27.10.2023)
- Почему я уже 15 лет веду блоги о том, что происходит в стране? (09.09.2022)
- Думать и верить — не одно и то же! (11.05.2022)
© Гипертаблоид редактора Удикова | Alex Udikov | Udikov.com