Будем считать, что произошло моё возвращение в журналистику. Подготовил небольшое интервью с Семёном Кочкиным для портала гражданских активистов «Активатика». Алексей Ларин — мой новый журналистский псевдоним. О том, как он родился, расскажу в отдельной публикации )
Семён Кочкин: Мобилизуют самые незащищенные слои населения
Экс-глава чебоксарского штаба Навального и автор телеграм-канала «Сердитая Чувашия» рассказал корреспонденту «Активатики» о политическом пути и ситуации в республике.
В 2011 году Семён Кочкин пришёл на свой первый политический митинг, в 2017 — возглавил штат Алексея Навального в Чебоксарах. Занимался активизмом, был федеральным координатором в движении «Весна». Смог создать общественный ажиотаж вокруг птицефабрики компании «Юрма», отравляющей воздух Чебоксар своими отходами, добился решения проблемы. Кочкин активно поддерживал протесты местных жителей, боровшихся со строительством вредных для здоровья производств в районах Чувашии. 21 октября Кочкина объявили «физлицом-иноагентом». Мы поговорили с Семёном о новом статусе и об активизме в национальных республиках.
— Как ты думаешь, почему тебя признали иностранным агентом?
— Как мне кажется, причина в том, что я из национальной республики. Вместе со мной они объявили иноагентами активистов из Башкортостана. Видимо, в Кремле хотят, чтобы в национальных республиках люди меньше протестовали, меньше говорили о том, что война ужасна, о том, что люди умирают, о том, что Россия идет к краху.
— Изменилась ли твоя жизнь после получения статуса иностранного агента?
— В моей жизни после получения этого статуса, я надеюсь, мало что изменится. Сейчас я живу за пределами России. Наверное я откажусь от использования российских финансовых инструментов, карт российских банков. Также я не смогу, видимо, заниматься культурными проектами, которые были на уровне планирования, так что это не слишком сильно меня ограничит.
— Как ты пришёл в политику?
— В 2011 году я посмотрел, как проходят выборы в Государственную Думу и посетил свой первый митинг. Я закончил университет, мне хотелось менять жизнь вокруг себя к лучшему. Потом я узнал о президентской кампании Алексея Навального. Меня очень впечатлило, что люди могут вот так открыто выступать против Путина, против администрации президента. Я понял, что надо по возможности помогать таким людям и начал заниматься активизмом.
Вступил в движение «Весна», стал федеральным координатором. Ездил, вешал баннеры, раздавал листовки, помогал организовывать избирательные кампании. А в 2017 году меня пригласили работать в чебоксарский штаб Навального. Это был очень крутой опыт и, наверное, во многом это определило мой дальнейший путь. Я работал в штабе с 2017 по 2021. Очень сильно на меня повлияла моя избирательная кампания на выборах депутатов Чебоксарского городского совета, где я бросил вызов Николаю Владимирову, являющемуся сейчас сенатором от Чувашии.
Я пришел в политику, потому что люблю свою республику. А Алексей Навальный стал для меня важным ориентиром как человек, который не боится.
— Тебя арестовали перед зимними митингами 2021 года, ставшими самыми массовыми за историю республики. Какие эмоции ты испытывал, когда силовики буквально вошли к тебе через окно?
— Я тогда слегка был изумлен. Не думал, что полиция может вот так просто влезть человеку в окно, без предъявления каких-либо документов, и задержать его. Потом полицейские говорили, что якобы разбили стекло и залезли ко мне в окно, потому что к ним пришло сообщение, что в квартире находятся террористы. При этом, участковый и начальник полиции стояли за входной дверью в то время, когда в окно залезали сотрудники отдела «Э».
Когда я вышел из спецприёмника и посмотрел снятое мной видео месяц спустя, я, конечно, был шокирован. На видео происходящее выглядело куда более жёстким, чем в жизни.
— Когда и по каким причинам ты уехал из России?
— Я уехал из России примерно год назад. Тогда я поехал на отдых в Грузию, а через неделю посадили Лилю Чанышеву (экс-глава штаба Навального в Уфе). Стало понятно, что всех тех, кто работал в штабах, в итоге посадят. Поразмыслив, я решил не возвращаться из отпуска.
— Какие твои проекты в Чувашии продолжают работу?
— Я веду свой YouTube-канал, а так же канал в телеграме «Сердитая Чувашия» вместе с Вадимом Никифоровым и другими членами моей команды.
— Расскажи о своём телеграм-канале.
— «Сердитую Чувашию» мы создали незадолго до войны. Я связался с Вадимом Никифоровым и предложил ему делать совместный активисткий проект, чтобы он снимал стрит-токи в Чебоксарах. В итоге, Вадима фактически выдавили из республики, ему пришлось уехать в Кыргызстан.
Через некоторое время началась война. Сейчас нас читает восемь тысяч человек — больше, чем телеграм-канал губернатора. Это самый популярный телеграм-канал республики. Мы рассказываем о культуре, мы рассказываем о войне, мы формируем образ будущего.
Мы выбрали именно Telegram, потому что фактически это единственная платфорома, свободная от цензуры. В отличие от «Вконтакте» и других социальных сетей. Кроме того, телеграм не требует, как ютуб, большого количества времени на подготовку текстов.
— У тебя есть статистика по количеству мобилизованных, раненых и убитых из Чувашии?
— Мы сейчас точно не знаем, сколько ребят было мобилизовано из Чувашии, не знаем, сколько ранено, сколько в плену. Знаем, что на фронт были отправлены и люди из исправительных колоний через ЧВК Вагнера. По нашим данным, примерное количество погибших из Чувашии — в районе 90 человек. Среди них были и люди, которые служили по контракту и есть уже один мобилизованный, который даже не доехал фронта. Он погиб в учебной части. Его родственники говорят, что он умер от тупого удара по голове. Заведено уголовное дело, родственники пытаются добиться справедливости, но дело фактически спускают на тормозах.
— Есть ли, на твой взгляд, перекосы в сторону особенно активной мобилизации в национальных республиках? Почему, по-твоему, это происходит?
— Если мы не берем в расчёт Татарстан и Башкортостан, то национальные республики бедные. При этом известно, что в большинстве Северо-Кавказских республик ситуация с правами человека в целом очень грустная. Там, где нет гражданского контроля, происходят такие перекосы. В тех же Чебоксарах, на мой взгляд, нет такого ужаса, как в Бурятии. Однако, чем дальше от Чебоксар, тем хуже. На людей давят, из населенных пунктов могут мобилизовать половину мужчин, причём делают это в предельно жёсткой форме. Забирают самых незащищённых жителей районов — людей, которые живут бедно.
Национальные республики, как правило, беднее «русских» регионов. Так уж сложилось исторически. Здесь можно говорить о колониальной культуре России, но это тема отдельного разговора. В любом случае, конкретно в Чувашии среди мобилизованных больше чувашей, чем русских.
Мобилизация — это преступление. Её быть не должно. И совершенно не важно, кого военкомы туда тащат.
— Чем ты занимаешься в Грузии? Планируешь ли дальше заниматься активизмом?
— Мой активизм — это «Сердитая Чувашия» и мой ютуб-канал. Работаю я в издании «Хроники». Пока меня читают, я буду работать, насколько это возможно. Конечно, было бы здорово, если бы я находился в Чувашии. Я бы хотел там быть, но даже из Грузии я буду помогать людям, любимому городу и республике, пытаться делать жизнь жителей Чувашии чуть лучше.
Алексей Ларин, Activatica.org.
Ссылка на оригинал интервью на портале гражданских активистов >>>
PS. Как вам интервью?..
Другие мои материалы по теме: