Продолжаю публиковать мемуары деда:
«…Находясь в обороне, части дивизии и вся наша армия готовились к предстоящим боям. Впереди была граница Восточной Пруссии. Позади нас был город Кальвария, который был занят нашими войсками в июльских боях, впереди был небольшой пограничный городок Кибартай. За эти городом начиналась территория фашистской Германии — логово фашизма. Ожидалось перенесение войны на территорию врага. Осуществлялось то, к чему стремились и шли в течение почти четырёх тяжёлых лет.
Примерно в 15-17 числах октября начался штурм границ Восточной Пруссии. Немцы сопротивлялись упорно и фанатично. Но после двух-трехдневных боёв оборона врага была прорвана, и наши части вторглись в пределы фашистской Германии. После прорыва обороны немцев мы остановились в каком-то довольно крупном населённом пункте, название которого уже не помню. Пруссаки тогда жили неплохо. Дома были добротные, в них была хорошая мебель, прекрасная посуда. Во дворах гуляли упитанные коровы, свиньи, птицы. Всё это немцы не успели вывести в спешном бегстве. В Литве было совсем другое положение. Здесь народ жил небогато. Пополнить запасы продуктов, фуража за счёт местного населения в Литве было трудно. А здесь, в хозяйствах немецких бюргеров Восточной Пруссии наши хозяйственники пополнили свои запасы.
В этом немецком посёлке мы переночевали. На ужин нам принесли спирт, обнаруженный в этом населённом пункте. Прислал его старшина 120-мм миномётной батареи тов. Попок. А у нас умел быстро организовывать такие вещи делопроизводитель тов. Машевский. Он сам любил выпивать и поэтому держал постоянную связь с командирами и старшинами хозяйственных взводов батальонов и других подразделений. Когда разливали спирт по стаканам и разбавили водой, в стаканах образовалась белая жидкость — как молоко. Я попробовал эту жидкость на язык и не стал пить. Помощник начальника штаба Паэгле и сам Машевский, писаря Тишкин Семён Иванович, жирнов Николай и Сидоркевич Петр тоже попробовали и больше не стали пить. А наш повозочный выпил и свою порцию, и порции некоторых товарищей, говоря: «Ладно, мне, старику, пойдёт!»…
В эту ночь я был дежурным по штабу. Когда я стал поднимать Ильина на пост, заметил, что тот не может встать — пьян. Пришлось поставить на пост другого товарища. Когда мы приближались к границам Восточной Пруссии для охраны штаба выделили двух солдат, помимо их у нас было две повозки и два повозочных. Это были автоматчики Сидоркевич Пётр и Сова Владимир, повозочные Емельян Тризна и Ильин. Сержанта Сидоркевича использовали ещё в качестве писаря. Вот эти товарищи, помимо своих прямых обязанностей, несли службу и по охране штаба.
В этом населённом пункте мы простояли и второй день. Наш Ильин после спирта страдал. Выпьет воды и пять становится пьяным. К вечеру он начал страдать, было видно, что ему плохо. С вечера второго дня пребывания на территории Восточной Пруссии был длительный марш, шли всю ночь: нас перебросили на другой участок. Ильин идти сам уже не мог, и его везли на повозке. Когда прибыли на место новой дислокации, Ильина сдали в санроту, и там он скончался. Таким же образом в санитарную роту поступили бойцы из батареи 120мм миномётов, из роты связи, взвода химзащиты и др, всего более 10 человек. Почти все они скончались. Несколько человек ослепли и были отправлены в госпиталь. Среди умерших их взвода химзащиты был повозочный Сорокин. Почти все отравившиеся были старыми солдатами, мобилизованными в Новосибирске при выезде дивизии на фронт. Как выяснилось, боцы миномётной батареи, обнаружив спирт, угощали своих знакомых. Сами погибли и погубили друзей. А спирт оказался не винным, а древесным (метиловым). А метиловый спирт сильный яд. К этому времени был приказ о запрещении употреблять в освобождённых городах и населённых пунктах любую жидкость без проверки. Но ведь не все соблюдали эти приказы, и особенно те, кто не против выпить спиртного.
Наши части по Восточной Пруссии продвигались с тяжёлыми боями. Население убегало вместе с отступающими частями. В хуторах из местного населения почти никого не было. Сначала наши наступали на город Гольдап, а затем повернули на Инстербург. За штурм города Инстербург нашей дивизии присвоили почётное наименование Инстербургской. При занятии нашими войсками города, как правило, не получали больших разрушений, но дома загорались после занятия нашими войсками. Очевидно, немцы оставляли самовоспламеняющиеся устройства. Да и наши солдаты не жалели строения в захваченных городах, не всегда соблюдали правила обращения с огнём. Бывали случаи, когда наши солдаты ни с того ни с сего пускали автоматные очереди по трюмо, по буфетам с дорогой посудой и т.д. Наш русский солдат был начинён злобой на фашизм и иногда «рассчитывался» с ним таким нелепым образом. К тому же тогда никто не знал, что эти места и всё имущество перейдут в собственность Советского Союза…»
Другие фрагменты мемуаров:
Если завтра война #PobedaExp
О генерале Карбышеве в довоенные годы #PobedaExp
Первые дни войны. Подвиги, жертвы и паническое бегство #PobedaExp
Применялись ли танки КВ-2 в реальных боях? #PobedaExp
Наблюдения пехотинца за авиацией ВОВ #PobedaExp
В боях под Ярцево #PobedaExp
На защите столицы #PobedaExp
Первая боевая награда и первая контузия #PobedaExp
Комбат Рязин, командир танка Хетагуров, санинструктор Шахов и У-2 #PobedaExp
Находчивость наших солдат при штурме города Верея #PobedaExp
Тяжелые бои с подразделениями SS и попытка прорыва окружения 33-й армии #PobedaExp
Как заслужить уважение начхима #PobedaExp
В Невельском огненном мешке #PobedaEхp
Как старшина стал штабным офицером #PobedaExp
В наступлении на Борисов по трассе Москва-Минск #PobedaExp
Как погибали наши командиры #PobedaExp
Отражение атаки вместо бумажной работы #PobedaExp
На пути к Победе #PobedaExp