Пытаемся понять, как при теоретической и скорее чисто формальной возможности, нам научиться реально двигаться вперёд. Так, чтобы начать работать, приобретать новые навыки и со временем научиться полноценно зарабатывать во Франции. Желательно, ещё до получения статуса беженца. Ибо ждать его, судя по всему, ну очень долго, да и вероятность отказа, похоже, всё выше.
Стена страхов в фантастическом сне
Я решил, что не буду замечать тот барьер, который разделяет нас и наше будущее. Но теперь нужно как-то научить этому собственное подсознание. Похоже, мой мозг как-то переваривает мои мысли и выдает на основе них разные безумные визуализации в виде снов. Сегодняшняя ночь была как раз такой. Итак, мой фантастический сон:
Земля, наше время. На планете стали происходить странные атмосферные явления. Даже днём в разных частях света стало появляться ярко-лиловое сияние. А почти сразу же за этим последовала серия чудовищных авиакатастроф. Авиаэксперты были в шоке. Такого раньше никогда не случалось. Самолёты получали такие повреждения, как будто прямо в воздухе налетели на какую-то несокрушимую стену. В итоге все полёты были запрещены. Мировое авиасообщение прекратилось.
Были сформированы многочисленные международные и национальные исследовательские группы. Совместно был создан специальный особо защищённый космоплан, на котором планировалось проводить исследования в воздухе. Члены экипажа, учёные и пилоты если и не были смертниками, то очень рисковали. Поэтому в экипаж планировали брать только добровольцев. Поэтому провели что-то вроде лотереи. Я в ней участвовал как представитель СМИ. В итоге был сформирован экипаж, в который — о чудо — попал и я. В качестве пресс-секретаря, ведущего соцсетей проекта, фотографа, видеографа и этакого представителя широкой общественности.
Создатели челнока обладали специфическим чувством юмора и назвали его «Икар». Древнегреческие аналогии, надо сказать, не добавляли нам оптимизма. Но мы старались относиться к этому с юмором. Все силы направили на подготовку. И вот он, первый старт. Взлетал «Икар» как обычный самолёт. Он летел, облучая пространство специально разработанной системой, призванной определять все типы материй. Кроме того, челнок постоянно отстреливал перед собой десятки металлических шариков с шипами, они были похожи на плоды каштана. Шарики помогали нам понять, куда лететь точно не стоит.
Постепенно мы поняли, как функционирует эта новая небесная материя. Когда она была лиловой, эта субстанция была безопасна, через неё можно было лететь. Но когда она становилась прозрачной, эта материя становилась абсолютно непроницаемой. В такие моменты наши шарики отлетали от неё, высекая искры.
Постепенно мы создали модель движения этих лиловых облаков. И даже научились видеть их в моменты, когда они становились прозрачными. На наши экраны проецировалось что-то вроде зелёной схематичной решетки, таким образом мы видели границы этой лиловой напасти. Люди, создававшие эту систему визуализации, явно были фанатами 80-ых. Мы постоянно облучали материю разными лучами и даже обстреливали разными военными системами. Всё было бесполезно. Сквозь лиловые облака всё просто пролетало, прозрачные же были нерушимы как стена.
Один из учёных предложил использовать новейшие экспериментальные системы, разработанные при помощи большого адронного коллайдера. Мне пытались объяснить принцип их работы, но я так ничего и не понял. Ударили этими лучами. И — о чудо — облака начали реагировать. Но реагировать как-то странно.
На них сначала возникли какие-то фиолетовые разрывы, потом они заискрились, и облака снова перешли в прозрачный вид. Но уже с каким-то серым маревом. И тут мы поняли, что материя живая, что она реагирует. Экраны показывали что материя со всех сторон стремительно приближается, сжимается. Взревели двигатели. Капитан корабля по громкой связи потребовал всем подготовиться к перегрузкам. Корабль затрясся и стал не столько лететь, сколько падать на Землю.
Материя наступала со всех сторон. Она искрилась, переливалась, уже не была прозрачной. Мы как будто падали в воронку из этой материи. Все мы понимали, что, похоже, уже не выберемся. И стали пытаться передать на Землю всю полученную информацию. Но она не проходила. Моментально разбивались и дроны. Но, кажется, смогли пробиться обычные запаянные металлические шары с данными на флеш-памяти. Ломаться и сбоить там было просто нечему. Мы отстрелили их в просветы, надеясь, что хоть один шар найдут люди.
Материя наступала. Мы уже летели по тоннелю, который становился всё уже. Кто-то молился, кто-то пел. Я писал, описывал происходящее, надеясь, что когда-нибудь эти записи найдут и восстановят. Смотреть на экраны было страшно, материя сжималась. Вдруг мы услышали скрежет металла. Посыпались искры. А капитан сказал по громкой связи: «Прощайте, друзья». Взрывы, круговерть. Потом пара минут темноты. И я проснулся.
Такие вот сны. И все они о преградах, которые мы пытаемся, но не можем преодолеть…
Сквозь пороги навстречу водопаду
Каждое преступление, совершенное во Франции эмигрантом, вызывает большой общественный резонанс. Миграционная система Франции очевидно требует реформирования. Но мы опасаемся, что принятые меры ударят не по преступникам, а по обычным законопослушным беженцам вроде нас. Мы видим в системе очевидные дыры. И не понимаем, как так вышло, что рецидивист гуляет на свободе и совершает преступления.
При этом люди, пытавшиеся предотвратить путинскую агрессию в отношении Украины, кейсы которых подтвердили авторитетные международные организации, годами ждут статусов беженцев. Отмечу, что обычно это люди с профессиями, менталитетом, близким к европейскому, большим и полезным жизненным опытом. Это законопослушные люди, потерявшие свою родину и настроенные на интеграцию во французское общество.
По моим наблюдениям, рассмотрение заявок по политическим кейсам будет в разы продолжительней, чем для просителей по другим вопросам. Я слышал о случаях, когда люди ждали решения два или три года. Некоторые из них жили при этом в совершенно ужасных условиях. Нам повезло — благодаря вмешательству французских коллег нас перевели во вполне приличное жильё. Здоровье почти восстановилось.
Но ожидание будущего в ситуации, когда в миграционной системе очевидно будут закручиваться гайки, напоминает заплыв на байдарке через пороги к водопаду. При этом у тебя в руках нет вёсел. Тебя просто несёт стихия. И ты не знаешь, что тебя ждёт впереди.
Работы точка нет
Помню, в Меце я решил, что раз уж не имею права на работу, буду волонтёрить или стажироваться где-то. Соцработник не смогла с этим помочь, профильные ассоциации не ответили. У меня есть некоторые ограничения по здоровью, не любая работа мне подходит. Так что я стал рассылать письма и сообщения в компании и госучреждения по своему профилю, которым, как мне казалось, я могу быть полезен. На французском, естественно, языке.
В итоге ответили мне только с официальной странице города Metz в Facebook. Дали электронный адрес своего фотографа. Порекомендовали связаться с ним, чтобы он оценил мои фото. Но фотограф не ответил. И на этом всё закончилось. Решил, что пока я нахожусь в статусе просителя убежища, со мной не хотят связываться. Вероятно, компаниям даже бесплатно не нужна работа человека с непонятным юридическим статусом. В итоге забил, решил дождаться решения OFPRA.
Потом нужно было готовиться к собеседованию на статус беженца, а когда мы вернулись из Парижа, у нас начались проблемы со здоровьем. Накопилось. Нужно было как-то выбираться из той ужасной общаги. Астматику она очевидно не подходила. В итоге из общаги выбрались, но по работе, волонтёрству или стажировке дело так и не сдвинулось. И в Клермоне, очевидно, эти вопросы решать будет ещё сложнее.
Замечательный сосед
Мы всё пишем — вот, деревня, деревня, а при этом в нашем городке есть даже небольшая промзона, в которой расположено производство компании Realmeca. А компания эта занимается ПРОИЗВОДСТВОМ ВЫСОКОТОЧНЫХ СТАНКОВ. Но ещё больше впечатляет то, что Realmeca производит станки и технику, использующиеся в авиационной и космической отраслях.
Согласитесь, не такого соседа вы ожидаете встретить в глухой провинции. При этом от завода нет никакого дыма и шума, а сотрудники компании ходят в белых халатах. Так как в прошлом я тоже работал на высокоточном инновационном производстве, к этой сфере у меня огромный интерес. У компании даже открыты вакансии операторов станков.
Интересная тема. Жаль, мне, гуманитарию, без получения спецобразования такая работа, скорее всего, не светит. Ведь сейчас оператор станка, если я правильно понимаю, не столько просто оператор, сколько программист.
Добрый месье Moineau
Стоим у окна, смотрим на серое небо. Вдруг к окну подлетает воробушек с огромным куском хлеба. Оставляет его на карнизе и тут же улетает. Заботушка. Теперь не пропадём… ) Воробья сфоткать не успел, а хлеб сдуло ветром. Так что здесь архивное фото антипода этого воробушка из мира голубей.
Друзья! Двенадцать моих сайтов и блогов были заблокированы на территории России цензурными ведомствами за антивоенные статьи. Чтобы узнавать о моих новых публикациях, подписывайтесь, пожалуйста, на мои Facebook или Telegram-канал.
Другие мои материалы по теме:
- Ночной ужастик: серая масса (29.02.2012)
- Землетрясение: апокалипсис, который я пережил во сне (20.03.2023)
- «Мама, сегодня я опять летал во сне» (26.09.2023)
© Гипертаблоид редактора Удикова | Alex Udikov | Udikov.com