Почему-то мы пошли на этот фильм. Не подумали, в общем. Испытание кинематографом было суровым. Когда героиня на пятой минуте фильма достала лук и стрелы, я понял — всё, кирдык. Минут через 30 от этой жгучей смеси из низкопробного соцреализма, фэнтези и пародии на хорошую фантастику из зала начали дезертировать первые зрители. И их становилось всё больше и больше. Мы же зевали, смотрели на часы, возились с телефонами и как-то продержались до конца.
Когда выходили, мне вспомнились «киношные» эмоции мистера Адамса из «Одноэтажной Америки» — они были очень похожи на мои:
«Обычно, глядя на экран, мистер Адамс не столько сердился, сколько иронизировал по поводу сюжета и действующих лиц очередного голливудского произведения. Но тут он вдруг устроил целую демонстрацию. Уже через десять минут после начала мы заметили, что мистеру Адамсу не по себе. Он подпрыгивал на своем месте, стонал и довольно громко произносил: Черт, черт, черт побери! Вдруг он выкрикнул свое «черт побери» на весь зал, вскочил с места и, бормоча проклятия и отплевываясь, выбежал на улицу…
— Нет, серьезно, сэры, — сказал он нам жалобно после окончания сеанса, — я больше не могу этого переносить. Да, да, да. Это кино в конце концов сведет меня с ума. В Нью-Йорке я никогда не ходил в кино. И мне очень, о-очень тяжело с непривычки. Нет, правда. Мне хотелось стрелять в экран из пулемета.»